Нелегкие вопросы легкого жанра

Как-то дочь И. Кальмана заметила, что сегодня в мире существуют только два театра, где наследие ее великого отца представлено достойно. Это – Санкт-Петербургский театр музкомедии и родная Будапештская оперетта. Интересно, что бы сказали потомки венгерского композитора Й. Хуска, увидев его оперетту на сцене Северского Музыкального театра?
Интересно уже потому, что мы не привыкли столь строго оценивать «легкий» жанр, в том числе и работу постановщиков. Подумаешь, оперетта! Пой да танцуй! При этом каждый «творил», как умел, а если не умел, тоже «творил». И постепенно требования к оперетте снижались, а под сенью театральных условностей собирались весьма условные профессионалы.
Единственный вопрос, который все-таки заставлял напрягаться – это декорации и костюмы. Без них передать черты эпохи или атмосферу роскоши крайне сложно, а спектакль может потерять весь свой шарм и изысканность. Однако со временем стали закрывать глаза и на эту особенность жанра. А потом заговорили об оперетте как уходящем виде искусства.
Сейчас, когда к постановкам венской и неовенской классики возникло много вопросов, часть наших театров попыталась решить их радикально. Одни обратились к венгерским режиссерам. Другие стали доставать подлинные клавиры и партитуры, а кто-то начал переписывать исковерканные либретто, стараясь приблизить их к первоначальной музыке композиторов. В результате открылась масса чудных вещей.
Прежде всего, разрушились стереотипы советских интерпретаций. Оказалось, классическая оперетта может быть разной! У нее нет обязательного набора штампов и амплуа. Ее можно играть без колоссальной массовки в виде «нагромождения» артистов хора на сцене, которые зачастую компенсировали бедность и пустоту сценографии. Не меньшим откровением стало утверждение законодателей жанра о том, что оперетта - это умная комедия и порой ее легче ставить как камерный спектакль с небольшим составом оркестра. Впрочем, все «новости» перечислить невозможно, тем более что в конце пути мы все равно вернемся к началу. К постановщикам! Именно от них зависит, сумеют ли они передать те уникальные качества оперетты, которые когда-то очаровали всю Европу и Россию.
Поэтому вернёмся к премьере Северского музыкального театра, спектаклю «Баронесса Лили».
Первое, на что обращаешь внимание, когда открывается занавес - это декорации. Не те, плоские и тронутые временем, обычно переходящие из одного венского спектакля в другой. А совершенно другие, объемные, создающие пространство для жизни героев и позволяющие им виртуозно обыгрывать каждый уровень сцены, чувствовать ее глубину.
Перед зрителем возникает колонная зала древнего венгерского замка графа Иллешхази. На переднем плане тяжелая старинная мебель и портреты предков. Центр сцены украшают мощные колонны с причудливыми масками-факелами и мрачная статуя рыцаря. А в глубине - воздушная по архитектуре терраса и выход в сад, где с наступлением ночи «зажигаются» звезды и неимоверно огромная луна, освещающая путь романтикам и влюбленным.
Кстати световое решение спектакля тоже достойно внимания. Редко увидишь столь продуманную и великолепную игру света, когда его роль не сводиться к одинокому лучу или дискотечному миганию. В «Баронессе Лили» свет может быть сочным и приглушенным, жутковатым и лирическим, акцентированным и плывущим, но всегда уместным, точно передающим настроение героев. Будь то свеча в руке, луна на небосклоне или факельное освещение – это всегда световой символ, возникший из музыки и драматургии спектакля.
В общем, на фоне всей этой стариной таинственности и разворачивается само действие. Уморительно веселое, динамичное и без столь характерного «советского конфликта», связанного с социальным неравенством главных лирических героев.
При этом драматургия «лириков» нисколько не страдает. Она заполняется естественными человеческими чувствами и поступками. Так Ласло (П.Никитин) незаконнорожденный сын графа Иллешхази вынужден после смерти разорившегося отца продать фамильное имение. Но это его беспокоит мало. Он начинающий драматург и на досуге готов позабавиться, разыграв по случаю какой-нибудь сюжет для своего будущего произведения.
Выдав себя за камердинера, Ласло начинает дурачить нового хозяина замка барона Маломсеги (А.Лившун), озабоченного аристократическим ростом. Однако своими насмешками и инсценировками он невольно обижает дочь барона Лили (Н.Сочнева). Эта одухотворенная и мечтающая о сцене девушка планов отца не разделяет и «розыгрышей» Ласло не заслуживает. В результате сложной цепи ссор, интриг и разоблачений, герои проходят путь от легкой влюбленности до глубокого чувства и вместе покидают наскучивший замок.
Конечно, такая история для опереточных любовников не совсем типична. Но она более последовательна, лишена пафоса надуманной страсти, а благодаря игре Никитина и Сочневой просто светится чистыми душевными переживаниями. Их сценические образы решены безупречно, свежо и с хорошим вкусом. А дуэт влюбленных «Крылья ветра» звучит так же проникновенно как дуэт Сильвы и Эдвина «Помнишь ли ты». К тому же сама сцена признания в постановочном плане решена просто великолепно. Ее существенно украшает и эмоционально усиливает воздушный балетный номер «Видение» в исполнении солистов балета И. Козаренко и С. Зезюкова. Композиционно выстраивается некое очень гармоничное и целостное пространство, где звучит, танцует и царствует любовь.
Вообще, если говорить о любовных линиях, то ими «Баронесса Лили» переполнена. Ласло никак не может избавиться от вялотекущего романа с обольстительной артисткой Клариссой, претендующей на все главные роли в его пьесах. В трактовке А.Зориной образ капризной театральной примы выглядит весьма убедительным. Каждой репликой, мимолетным жестом, любым танцевальным «па» она преподносит себя! И делает это грациозно.
С другой стороны Лили тоже не совсем свободна. У нее есть жених - неугомонный граф Фреди. С.Кустов создал яркий комический персонаж. Его герой, молодой глуповатый граф, постоянно и с энтузиазмом создаёт нелепые ситуации, ставит перед собой «героические» задачи, с которыми не может справиться. В результате эксцентричные выходки Фреди придают спектаклю забавный колорит.
Но самыми знойными любовницами оказываются две «безумные» сестрицы покойного графа Иллешхази – Агата (Т. Шемякова) и Кристина (Н.Маковецкая). Их дуэт – вообще редкий случай. Мало того, что в этой оперетте главную комическую нагрузку несут не мужские, а женские роли, так еще накал страстей создают героини весьма почтенного возраста. Двум «старушкам», которым явно нужен доктор, захотелось обольстить барона Маломсеги. Огромные дозы смеха в духе Рабле просто плещут со сцены, когда Агата и Кристина своими шутовскими и гротесковыми приемами пытаются овладеть сердцем и богатством своего избранника.
Сам же Маломсеги - бывший лавочник, человек серьезный и вполне адекватный. Он купил себе титул барона, а дочь желает выдать замуж за графа. Возможно этот «пунктик» по «улучшению» рода уже выглядит смешным. Но артист добивается более интересного комического эффекта. Он восхитительно отыгрывает то не проходящее состояние шока, которое обрушивается на него благодаря проделкам Ласло и любовной гонке графинь. Барон Лившуна смешон и трогателен в своей растерянности. Ведь все развивается не так, как он запланировал!
Единственный человек, который в общей сумятице сохраняет трезвую голову, это управляющий имением Бече (Д. Конради). Он один из немногих, кто понимает денежные схемы Маломсеги и, сам, как человек «интеллигентный», требует вознаграждения за свои услуги. Однако складывается впечатление, что в трактовке образа артист выходит за рамки либретто. Так Конради наделил Бече «внутренней драмой». Перед зрителем авантюрист-неудачник, который развернулся бы, да «королевство маловато» и средств не хватает.
Впрочем, это герой уже второго плана. Как пугливая горничная Аннуш (И.Федорова), предприимчивый комик Шома (В.Ланцетти), настоящий камердинер Йожеф (Р.Черноус), кокетливая дама (О.Волкова) и другие персонажи. Вообще, по количеству действующих лиц, «Баронесса Лили» - оперетта густонаселенная. Но герои друг другу не мешают. Более того, каждый из них запоминается и в определенный момент держит на себе действие. И это еще один положительный момент постановки.
В целом премьера Северского музыкально театра производит очень хорошее впечатление. И, безусловно, перед зрителем предстала, совершенно другая оперетта! Это касается не только актерских работ и режиссерских находок, но и самой музыки Хуска, которую северские поклонники оперетты слышали впервые. Стоит заметить, что Й. Хуска у себя на родине чрезвычайно популярен, а изящные ритмы его эмоциональных романтических произведений оказали значительное влияние на музыку И.Кальмана. Другими словами, возвращаясь к началу статьи, постановщики «Баронессы Лили» сделали все, чтобы на северской сцене произошло возрождении истинно неовенской классики.
Хотя выбор именно этой оперетты успеха не гарантировал. Главная проблема заключалась в том, что в России «Баронесса Лили» почти не ставилась. Что означало отсутствие не только какого-либо режиссерского опыта, но и партитуры.
Две постановочных версии Московского театра оперетты и Петербургского театра музкомедии в расчет можно не брать. Поскольку москвичи ставили этот спектакль аж в 1958 году и за «древностью лет» была утеряна и партитура, и маломальское представление об этом спектакле. А питерцы восстановили оперетту в 2007 году с определенными национальными особенностями, пригласив для постановки венгерского режиссера.
Так что Северский музыкальный театр стал в полном смысле слова первопроходцем. И его спектакль - это абсолютно оригинальная и третья в театральной истории России постановка «Баронессы Лили».
Идейным вдохновителем стал режиссер Санкт-Петербургского Академического театра оперы и балета имени М.П. Мусоргского и наш земляк - Сергей Шепелёв.
Свою карьеру он начинал на сцене Северского театра в качестве солиста. Потом окончил питерскую консерваторию и за годы творческой деятельности приобрел серьезный опыт успешных постановок, чем снискал авторитет музыкального режиссера, профессионально и талантливо ставящего классику. В нашем случае помимо режиссерской работы Шепелёву принадлежит восстановление партитуры, переработка либретто и общая концепция сценографии спектакля. Стоит ли после этого говорить, что «легкий» жанр, эта Бестия – венская оперетта, только тогда засверкает всеми своими гранями, когда к ней проявят самое серьезное отношение, причем с уважением к возрасту!

Ирина Чурсинова.
Газета «Диалог» №48 (1004), пятница, 27 ноября 2009 г.
Северск, Томской обл.